Интервью с музыкантами Севастопольского рок-клуба.
Автор – Вадим Нестеров.

Интервью с Алексеем Григорьевым,
экс-президентом севастопольского рок-клуба.

- Вопрос номер один: почему развалился рок-клуб?

- Знаешь ли, Вадик, это давняя история, но могу тебе сказать так: тогда рок-клуб развалился не только в Севастополе. Тогда он развалился и в других городах, в том же Питере, где, казалось бы, ничто не предвещало. Там совсем другие отношения были, группы другого уровня. Время стало меняться. Кем был рок-клуб в середине 80-х? Самодеятельным музыкантам негде было выступать, негде было тусоваться, негде было общаться со своими друзьями, никто их не слушал, не знал, фонограммы их никто не записывал…Рок-клуб дал им все это, стал как-то помогать. А потом наиболее удачливые из этих групп стали представлять интерес для тех коммерческих структур, которые стали тогда появляться под крышей горкома комсомола, каких-то профкомов, просто культурных молодежных центров…

- Ты хочешь сказать, что пропал материал, не с кем стало работать?

- Дело в том, что эти коммерческие центры были построены на совсем иных основах, нежели рок-клуб. Там никто не думал о творчестве. Вот есть группа, на ней можно заработать деньги, мы ее в этот культурный центр берем, покупаем ей аппарат, который ни один рок-клуб никогда не даст, и она будет выступать от нас. Уже тогда музыканты начали понимать, что без поддержки, без спонсоров группа ничего не может сделать. А в рок-клубе команд много, и тех членских взносов, понятно, на всех не выделишь и не распределишь. Потому, что есть группы более перспективные – хочется им помочь, а обидятся другие. И музыканты сами начали движение из рок-клуба туда, где лучше организован гастрольный процесс, где больше платят.

- Все-таки рок-клуб сыграл какую-то положительную роль?

- Несомненно. Многие из тех людей, которые тогда начинали, с творческим потенциалом, сегодня работают на радио, на ТВ, в газетах. Они сейчас продолжают делать свое дело. Они тогда взяли старт, все перезнакомились, потусовались. Фактически движение то же самое осталось, просто все уже идет более профессионально.

- Помню, когда еще был наш городской клуб, приезжали именно по линии клуба в город Кинчев, Мамонов, Науменко…Они давали полуподпольные концерты. Что нужно, чтобы сейчас привезти в город рок-знаменитость?

- Сейчас рыночные отношения, и поэтому деньги играют немаловажную роль даже у рок-музыкантов. Но могу сказать, что с ними договориться всегда легче, чем с тем же Киркоровым или Пугачевой. Они не ставят жестких условий, что аппаратура должна быть не меньше 10 кВт. Они как-то по-свойски: ну, пацаны, надо, чтобы аппарат звучал, мы ж не хотим облажаться…Дело еще в том, что многие нормальные рок-группы в плане человеческого общения просто обросли сетью прилипал в лице каких-то директоров, менеджеров, советчиков, продюсеров, и пообщаться с ними напрямую можно, только если у тебя с музыкантом какие-то личные связи. А так, если ты позвонишь из Севастополя, мол, я хочу, чтобы сюда приехал Кинчев, тебя отошлют к одному администратору, другому, третьему, четвертому…и отношения будут уже не с Костей, который просто бы приехал, как раньше приезжал, а уже начинается разговор о деньгах, об аппарате…Это очень напоминает нашу эстраду. Мы стараемся напрямую поддерживать контакты с музыкантами…

- Например, Шевчук (имеется в виду концерт 199 года – авт.). Как договаривались?

- У нас есть хороший общий знакомый – Сергей Рыженко, который в то время играл в ДДТ. Он предложил Юре просто 2 недели отдохнуть в Севастополе, познакомить с нами. А после пары дней общения возникла непринужденная обстановка, и вопрос концерта возник как-то сам по себе. Он сказал, что в принципе, согласен, назвал какую-то сумму, которая удовлетворяла и его, и организаторов. Причем, эта сумма сначала была одна, а тут же изменилась чуть ли не вдвое, когда Юра понял, в какой город он приехал. Концерт прошел достаточно интересно. Зал был битком набит, и никто не остался в накладе.

- Ты уже лет 10 занимаешься различной околомузыкальной деятельностью. Когда было лучше, может быть, легче и интереснее, раньше или сейчас? Раньше можно было надавить на идеологию, сейчас за все надо платить…

- Дело в том, что и раньше никто так просто ничего не давал. Нельзя сказать, что тогда было плохо, а сейчас…Да, в принципе, наверное, одинаково. Помню ощущение какой-то эйфории в 1988-89 г. г., эйфория, смешанная с ужасом. Когда начали кооперативы открываться один за другим, палатки, товары появлялись, цены стали снижаться…Подумали: о, все как-то хорошо, о чем же теперь рок-музыканту петь? Как же теперь жить? Уже все разрешено, все можно, выступать – пожалуйста…А продлилось это все полгода, затянули петлю на шее кооперативам, вылезла преступность, появился рэкет, появились богатые и бедные, появились какие-то иные проблемы. Сейчас голод, холод и бездуховность. Т. е., постоянные темы для творчества, для песен. Да, что-то меняется. Сейчас никто не подойдет к парню на улице и не сорвет с него какие-то кресты, не заберет кассету с AC/DC. Это все осталось в 1984-85 г.г. Народ вырос, культура повысилась.
Возвращаясь к первому вопросу. Я не хотел об этом говорить, но второй причиной была сама среда, те люди, для которых это делалось. Металлисты, панки или просто студенты нашего института, которые ходили на концерты. Они же сами ломали государственные стулья, били стекла…Музыканты тоже такие: вроде как из себя что-то представляет, а первые жизненные трудности – и он, вместо того, чтобы бороться, ударяется в запой или начинает курить не то, что все курят. Т. е., не было людей грамотных, интеллигентных, а если и были, то их было мало и они, конечно, погоды не определяли. А вот эта пена тусовочная была настолько плотной, что вздохнуть невозможно было.
Я помню прекрасно, когда я высказал идею, что вот можно привести сюда из Одессы Цоя, он сейчас там на премьере фильма «Игла», это будет стоить 250 рублей. И фаны наши рок-клубовские и музыканты: да ты что, потратить 250 рублей на какого-то Цоя, да у нас самые крутые музыканты, что там какой-то Цой…
Т. е., люди ничем не интересовались, не слушали, а они пытались сделать здесь какую-то погоду. Нельзя человека научить чему-то, если он сам не хочет научиться.
Поэтому, вот так…

P.S. В 2003 году Леша давал совсем другое интервью совсем другому человеку. А в продолжение темы, уже затронутой, добавил следующее:

«Я хотел бы обратить внимание на еще один отрицательный момент существования и гибели рок-клуба. Момент немаловажный. Для некоторых разрешивший нелегкое противостояние между собою и всем остальным, что окружало.
В первую очередь, рок-н-ролл, точнее, рок-движение, задумывалось как противопоставление попсовой тусовке с ее пошлостью, лестью, фальшью, грязью и неискренностью, двуличием. И если изначально так оно и было, то после наступило разочарование. «Невозможно сейчас представить, чтобы Леонтьев что-то своровал у Пугачевой, да? А здесь такое было сплошь и рядом, пожалуйста. Одна команда могла украсть у другой, которая дала им свою ударную установку попользоваться, какую-то тарелку, скажем, с этой же установки. Постоянно что-то делалось друг у друга за спиной». И когда стала прорываться эта фальшь, ложь и лицемерие, очень многие разочаровались.
Во-вторых, рок-н-ролл для многих был другим миром, в который они могли уйти на время от непонимания родителей, преподавателей, просто окружающих. «Если человека не понимали дома, на учебе, еще где-то – он приходил сюда и находил здесь поддержку, сочувствие. На начальном этапе. К примеру, ему все говорили, что он поет плохие песни, а здесь его приняли, здесь его ценят и говорят, что он талантлив. Но проходит какое-то время – и может случится так, что все, его песни никто не слушает, на его концерты никто не идет. Т.е., сама эта тусовка его выкидывает наружу.
Человек, лишенный последней надежды, лишенный только что найденной опоры, казалось бы, надежной, наконец-то…Такой человек, ставший ненужным для «своих», оказывался на грани отчаяния. Кто спивался, кто наркоманить начинал, кто вешался…Если посчитать количество самоубийств этих, после-рок-клубовских – там страшная цифра»

Вот и все. Севастопольский рок-клуб. Со всеми своими плюсами и минусами. Чего больше – пусть каждый решит для себя.
Не хотелось бы начинать за здравие, а заканчивать – как всегда… Поэтому, что ни делается – все к лучшему. Любая история меняется в корне, если изменить хотя бы несущественную ее часть. Рок-клуб – часть истории рок-н-ролла в городе. Существенная часть. А значит – так было надо.